Полковничья хата-2*

На фото: Шуранов в колонии может быть послушным, так как гарантий безопасности у него нет никаких (Chita.Ru)

В предыдущем номере мы начали рассказывать о подробностях громкого дела по обвинению двух высокопоставленных полицейских Андрея Москвитина и Михаила Поливина в коррупционных преступлениях.

Краткое изложение предыдущего материала: Москвитина обвиняют в том, что он якобы получил квартиру в качестве взятки от китайского бизнесмена Ли Цзянь Цзюнь за обеспечение защиты. Поливин, по версии следствия, был давним знакомым китайца и выступил посредником этой сделки.  При этом, у него тоже была квартира в доме, построенном компанией китайца, а семья Москвитина в разное время владела 25 объектами недвижимости - квартирами и земельными участками.

Помимо рассказа о личностях обвиняемых, мы вспомнили, какой была обстановка в Забайкалье и как на нее влиял криминал. В этом номере мы воспользуемся показаниями, которые дал в суде руководитель первого отдела по расследованию особо важных дел СУ СКР по Забайкальскому краю Сергей Хомутов. Это поможет нам еще раз напомнить про криминальные дела прошлого и пролить свет на обвинения в адрес полицейских, а также версии, альтернативные заключениям следствия.

Одной из версий защиты полицейских является месть криминалитета. Опера, проводившего «декриминализацию» региона, могли оговорить посаженные им бандиты. В деле фигурируют слова преступного авторитета Коли Ушака - поставленного вором Тахи, смотрящим за юго-восточными районами. Ушак знал, что дорогостоящий джип у жены китайца Ли угнали не без участия Миши Магомеда, который был не только решалой, но и другом бывшего прокурора Забайкалья Владимира Фалилеева (их совместное фото с охоты публиковала «Вечорка»). Ушак зачем-то рассказал об этом одному из Осиновских - Вадиму Бычкову, а тот доложил Москвитину, который никаких действий не предпринял.

А вот Сергей Хомутов считает это обвинение бредом. С его слов, Бычкова задержали осенью 2012 года по обвинению в убийстве боксеров, которые хотели взорвать главаря ОПГ Игоря Осинцева на Арахлее, а потом оказались сожженными в коровнике села Беклемишево. Бычок сначала упирался, но потом согласился на сотрудничество со следствием и рассказал об убийстве, а также других преступлениях «Осиновских». Хомутов утверждает, что он был готов на очную ставку с самим Осиной, но тот неожиданно тоже согласился заключить досудебное соглашение. Тем не менее у следователей были опасения за судьбу Бычкова - с него не снимали охрану, а сам он прятался за шторами и никуда не ходил. Начальник отдела вспомнил случай с Виктором Кравцовым - он отрекся от криминала, дал показания на Осиновских, ответил за свои преступления перед законом, а спустя некоторое время после освобождения был убит. Этот эпизод с раскаянием вспоминает в своей книге писатель-бандит Дмитрий Ведерников, рука которого не поднялась сдернуть с покойного нательный крест.

В свете этих событий встречаться с Ушаком - ярким представителем криминального мира, по заключению сотрудника следкома, досудебщик не мог. Хоть тот и был из противостоящего клана «тахинских», но, вполне возможно, был способен оказать услугу «Осиновским».

Однако Хомутов допускает, что Ушаков мог оговорить опера. Умозаключение это строится на том, что авторитет состоит в некой родственной связи с адвокатом Кулаковым. В своё время он являлся защитником вора в законе Тахи и занимался давлением на свидетелей за что его и приговорили к лишению свободы. Надо ли говорить, что и адвокатом, и его «коронованным» подзащитным занимались подчиненные Москвитина?

Такой оговор уже был в 2012 году, когда Москвитин служил в Краснокаменске. Тогда заявления на него написала жена Ушака, которую якобы по указанию полицейского при задержании избили его подчиненные. В итоге к ответственности привлекли саму женщину за дачу ложных показаний.

Также бредом сотрудник СКР считает то, что Москвитин никак не отреагировал на сообщение о преступлении Магомедова. Хомутов назвал своего соратника «маньяком в работе», который бы точно не пропустил возможности начать расследование. А кроме того, все показания задержанных, и тем более Бычкова были известны заместителю начальника отдела.

Скромного подсобного рабочего Магомеда Магомедова, известного также как прокурорский решала Миша Магомед, защитники полицейских тоже подозревают в инициировании уголовного дела против Москвитина. Об этом в суде говорил один из бывших коллег опера. Он же цитировал записанный разговор экс-депутата гордумы Читы Алексея Шуранова и Магомеда, где последний говорил, что про Москвитина уже все решено в Москве.

Хомутов не отрицает слухи про то, что Магомедова считали «решалой» и приписывали ему коррупционные связи с сотрудниками прокуратуры. Он замечал, как часто подсобный рабочий ходит в прокуратуру и как там себя ведет. Однако о том, способен ли решала на реальные действия, со слов сотрудника СКР непонятно. В суде он вспомнил, как Магомедов взял у экс-депутата Читинской облдумы Юрия Шкретова 8 миллионов рублей, чтобы избавить от уголовного дела за соучастие в убийстве (тогда жертвой «Осиновских» стал криминальный авторитет и беспредельщик Свирид - «Вечорка» неоднократно писала об этом преступлении). Внесенная сумма Шкретову не помогла, он оказался в МЛС, но писать заявление на Мишу не стал. Во-первых, это могло усложнить его жизнь в колонии, а, во-вторых, решале пришлось вернуть деньги.

Однако Магомедов, по предположению Хомутова, вполне мог давить на Шуранова - тот находится за решеткой, где «его жизнь ничего не стоит».

Китаец Ли Цзянь Цзюнь тоже может оговаривать полицейских. Его роль в деле весьма велика, а показания, которые он давал в разное время, достаточно запутаны.

Ли, как пишут СМИ, считал Магомедова своим другом - именно у него он купил дорогой внедорожник Лексус для своей жены, который у нее угнали в марте 2013 года (за угон Миша и уехал в колонию - ред.). Однако решала был слишком навязчив - постоянно требовал у китайца каких-то услуг. Поэтому последнему и потребовалась защита. В своих показаниях он говорит, что обратился к старому другу Поливину и тот рекомендовал ему некоего Андрея. Китаец хоть и не был знаком с Москвитиным, но понял что речь идет про того опера, известного по борьбе с преступностью в Краснокаменске. Квартиру в доме на Шилова, 29 в качестве благодарности ему китаец предложил самостоятельно, понимая, что таким образом дает взятку, то есть совершает преступление. По информации «Чита.Ру», в первых показаниях китайца есть несогласованность, так как договор на покупку квартиры подписан в декабре 2012-го, а нападение на жену Ли произошло спустя несколько месяцев — в марте 2013-го.

Шилова, 29 — это большой, красивый и комфортабельный дом, снабженный большим количеством магазинов на первом этаже. (Максим Трутаев. 2Gis)

В повторных показаниях Ли рассказал, что Поливин в конце 2012 года попросил о рассрочке оплаты за квартиру для друга Андрея. Китаец на это согласился, а весной после угона Лексуса обратился к полицейскому и попросил о помощи в поиске защитника. Поливин якобы пообещал, что его проблемами будет заниматься Андрей, за что ему надо будет «простить» долг за квартиру.

Защита Москвитина утверждает, что квартира приобреталась не у Ли, а у другого китайца - Линь Чжун Цина и с ним Москвитины рассчитались полностью. Однако Ли эту версию на допросах опровергал, называя Линя другом Москвитина, готовым солгать ради спасения.

Супруга Поливина на одном из заседаний суда и вовсе заявляла, что Ли заставили оговорить полицейских сотрудники ФСБ. Она ссылалась на слова Андрея Филиппова - бывшего начальника службы безопасности фирмы, принадлежащей китайцу. Со слов женщины, когда Поливина и Москвитина арестовали, он сам вышел на нее и поделился своей версией событий: китайца вызвали на разговор силовики, вывезли куда-то, угрожали и даже сломали нос. Об этом он рассказал Филиппову, который отвечал за безопасность бизнеса. Летом Филиппов готовился к отправке на СВО, но смог прилететь в Читу и хотел дать показание следователю, но его по какой-то причине не приняли. Позже он все-таки уехал на Украину и в ноябре погиб.

Родители Москвитина, имевшие в общей сложности 23 квартиры и 2 земельных участка, объясняют это экономной жизнью и выгодными вложениями. В суде отец полковника объяснял, что на Шилова они покупали целых две квартиры и рассчитались за них целиком, продав жилье в Краснокаменске. Из-за того, что недвижимость там продавалось плохо, пришлось просить о рассрочке.

С его слов, на сделку пожилые супруги решились из-за переезда сына в Читу, а жилье им подвернулось благодаря знакомой в Краснокаменске - она дружила с китайцем по имени Линь. Ему квартиры достались по взаимозачету от других китайских бизнесменов.

Женщина, которая могла бы быть свидетельницей этой сделки, по данным Москвитина-старшего, умерла в 2020 году. А все документы, подтверждающие передачу денег, семья уничтожила.

Ситуация для полицейских практически патовая - ключевые свидетели, которые могли бы рассказать о давлении на свидетелей и опровергнуть взятку - мертвы. Но есть в деле и ещё несколько темных моментов, о которых мы расскажем в следующем номере.

*заголовок основан на игре слов. Хатой на жаргоне называют не только жилье - дом или квартиру, но и камеру в СИЗО. В таких с лета находятся А. Москвитин и М. Поливин. 

Отдел расследований.